Министр культуры Владимир Мединский (слева) и первый заместитель руководителя администрации президента
Сергей Кириенко на совещании по вопросам поддержки талантливой молодежи в сфере искусства,
Санкт-Петербург, 17 ноября 2017 года Фото: kremlin.ru

За месяц до мартовского голосования и за три - до инаугурации президента основные группы влияния в окружении Владимира Путина о будущем составе правительства и администрации главы государства. Ответственный за избирательную кампанию первый заместитель главы администрации президента Сергей Кириенко рассчитывает на то, что Путин будет доволен его работой на выборах и удовлетворит пожелания. О том, чего в первую очередь добивается куратор внутренней политики, рассказали источники NT , близкие к правительству и кремлевской администрации.

Место Мединского

Начальник управления
общественных проектов Сергей
Новиков Фото: atomic-energy.ru

Наиболее активно сейчас в Кремле обсуждаются амбиции команды Кириенко получить идеологический пост министра культуры в новом правительстве. На этом месте куратор внутренней политики видит своего давнего соратника, начальника управления общественных проектов Сергея Новикова, рассказывали NT два чиновника. По их словам, Кириенко уже обсуждал с руководством страны возможность назначения Новикова министром. О результатах этого обсуждения собеседники не знают.

Претензии внутриполитического блока Кремля на пост министра культуры не случайны, и основаны на прецеденте: назначение министром культуры Мединского в 2012 году пролоббировал, в том числе, Владислав Сурков, который почти 12 лет курировал внутреннюю политику в администрации президента. Вслед за Мединским в Минкульт перешли и другие единоросы, близкие к Суркову: например, заместителем министра, ответственным за киноиндустрию, стал Иван Демидов, ведавший ранее идеологией у единоросов.

После возвращения Суркова из правительства в Кремль его преемник на посту куратора внутриполитического блока, Вячеслав Володин, лоббировал отставку Мединского, но в этом не преуспел. Впрочем, близкие Володину люди получили Министерство образования: в 2016 году министром стала Ольга Васильева, до этого работавшая в том же управлении общественных проектов, подчинявшемся тогда Володину.

В Кремле обсуждаются амбиции команды Кириенко получить идеологический пост министра культуры в новом правительстве. На этом месте куратор внутренней политики видит своего давнего соратника, известного читателям по передаче «Что? Где? Когда?» Сергея Новикова

Защитник знатоков

Начальники кремлевских управлений по значимости близки к федеральным министрам или их заместителям, говорят люди, работающие с президентской администрацией. Но в отличие от коллег по правительству, они совершенно не публичны, поскольку формально не должны иметь собственных амбиций, а должны лишь обеспечивать работу президента. Поэтому о большинстве начальников управлений россияне никогда не слышали.

Сергей Новиков в этом смысле составляет исключение. До конца 2016 года он регулярно появлялся в эфире программы «Первого канала» «Что? Где? Когда?» - там он защищал интересы знатоков. Делал он это в качестве представителя спонсора - Росатома, где он тогда работал в команде Сергея Кириенко.

Сергей Новиков (справа) в эфире программы
«Первого канала» «Что? Где? Когда?»,
2015 год Фото: kino-ecran.ru

Новикова в Кремле называют фаворитом Кириенко. Он тоже выходец из Нижнего Новгорода и работать с нынешним начальником начал еще в 2001 году, когда Кириенко был полпредом президента в Приволжском федеральном округе. С тех пор он был неизменным фактическим пресс-секретарем Кириенко. Из полпредства Новиков перешел за начальником в Росатом, где достаточно быстро стал директором департамента коммуникаций.

Когда в 2016 году Кириенко перешел в Кремль заниматься избирательной кампанией Путина, то в первую очередь взял с собой именно Новикова. Сначала тот стал заместителем начальника управления внутренней политики по информационной политике. Однако Кириенко быстро расчистил для своего протеже более высокую должность - из Кремля был вынужден уйти начальник управления общественных проектов Павел Зенькович (перешел заместителем к своей бывшей подчиненной Ольге Васильевой в Министерство образования и науки), а его место отдали Новикову.

Управление общественных проектов (УОП) - одно из двух управлений в структуре внутриполитического блока Кремля наряду с могущественным управлением внутренней политики (УВП). Между этими управлениями постоянно делили полномочия в зависимости от текущей конъюнктуры. Например, в 2014 году Володин решил ослабить заместителя начальника УВП Радия Хабирова и передал часть его функций главе УОП Зеньковичу, в том числе ему досталось кураторство над Общественной палатой. В 2017 году Новиков и УОП благодаря Кириенко получили еще одну важную функцию - информационную политику, до сих пор бывшую привилегией УВП.

Уже став чиновником, Сергей Новиков поставил две оперы. Работая в Росатоме, он поставил в Красноярском государственном театре оперы и балета «Пиковую даму». А вскоре после перехода в Кремль в Концертном зале им. Чайковского - «Русалку»

Правда, информационная политика Кириенко и Новикова на новых постах интересует мало. Освещающие внутреннюю политику газетные журналисты долго привыкали к новым реалиям, рассказывает собеседник NT , близкий к Кремлю. При Володине специально отобранные для этого чиновники старались поддерживать контакт с определенными журналистами. Новые чиновники таким диалогом интересовались куда меньше. Новиков быстро разъяснил журналистам, что Кириенко, еще будучи главой правительства в 1998 году, свел общение с журналистами до минимума и до сих пор не имеет особого интереса регулярно доносить до них свою точку зрения. В итоге основные функции по работе со СМИ перешли в другой кремлевский блок - к Алексею Громову.

А вот культурными темами Новиков давно интересуется. У него даже есть опыт в этой сфере, что при необходимости даст Кириенко возможность говорить о праве своего протеже занимать пост профильного министра. Новиков окончил музыкальное училище. Известно, что он, уже став чиновником, поставил две оперы. Работая в Росатоме, он поставил в Красноярском государственном театре оперы и балета «Пиковую даму». А вскоре после перехода в Кремль в Концертном зале им. Чайковского - «Русалку». На премьере, кстати, были самые разные люди - от сотрудников администрации президента до игроков «Что? Где? Когда?».

Пост для разрушителя «Ленты.ру»

Заместитель главы управления
общественных проектов Алексей
Гореславский Фото: council.gov.ru

Готов уже и потенциальный преемник на нынешний пост Новикова - новым главой кремлевского управления может стать бывший журналист, а сейчас заместитель главы управления общественных проектов Алексей Гореславский, рассказывают собеседники NT .

Гореславский официально получил нынешнюю должность только в конце прошлой недели, хотя информация о его переходе в Кремль появилась еще в середине лета. Более того, последние полгода Гореславский уже фактически работал в президентской администрации, просто указ о его назначении нельзя было подписать, рассказывает источник NT . Это связано с тем, что у Гореславского есть зарубежные активы, от которых ему нужно было избавиться, что заняло время, поясняет он.

Гореславский возглавлял разные, но неизменно близкие к власти проекты. Например, в середине 2000-х он был главным редактором прокремлевской интернет-газеты «Взгляд».

Но особенно пригодились его услуги после того, как власти решили взять под контроль холдинг «Афиша-Рамблер - SUP», объединяющий в том числе издания «Лента.ру» и «Газета.ру». Владелец СМИ вначале назначил Гореславского заместителем генерального директора холдинга по внешним коммуникациям, а затем сделал его главредом «Ленты.ру» вместо уволенной им Галины Тимченко. При Гореславском независимая до того «Лента.ру» стала публиковать выгодные Кремлю материалы. Позже он стал в холдинге исполнительным директором по медиа, и все его СМИ стали полностью лояльны власти.

Как это отразилось на финансовых показателях холдинга, точно неизвестно, но летом прошлого года и в «Ленте.ру», и в «Газете.ру» произошли серьезные сокращения сотрудников, а посещаемость обоих сайтов снизилась. По крайней мере, занимавшая в предыдущие годы первые строки во всех рейтингах «Лента.ру», по данным счетчика Liveinternet, в последнюю неделю, например, занимала лишь восьмое место в рейтинге наиболее посещаемых СМИ.

ЧЕМ ОПЕРИРУЕТ МИНКУЛЬТ

Бюджет Министерства культуры на 2018 год составил чуть более 98 млрд руб. Значительная часть этих денег идет на реализацию профильных программ, в первую очередь по развитию культуры и туризма, а также на проведение мероприятий, посвященных важным культурным событиям, и раздачу грантов, развитие музейного и библиотечного дела.

Ошибки Мединского

У нынешнего министра культуры Владимира Мединского действительно практически не осталось шансов сохранить за собой пост министра культуры, подтверждают два источника NT в правительстве.

Основная вина Мединского - бесчисленное количество публичных конфликтов, а этого в руководстве страны не любят, говорят источники NT . Так, в прошлом году разразился скандал вокруг диссертации министра - экспертный совет ВАК рекомендовал лишить его степени доктора наук из-за грубых ошибок в работе. Однако после громких скандалов президиум ВАК отказался последовать рекомендации экспертного совета.

Основная вина Мединского - бесчисленное количество публичных конфликтов, а этого в руководстве страны не любят

В этом году скандалы продолжились, но теперь они уже касались кино. В середине января Министерство культуры неожиданно перенесло на несколько недель релиз фильма «Приключение Паддингтона 2» (это объяснялось желанием поддержать отечественное кино). Ассоциации владельцев кинотеатров пришлось жаловаться на действия ведомства премьеру Дмитрию Медведеву, после чего Минкульт отменил решение. Но вслед за этим последовал конфликт вокруг фильма «Смерть Сталина»: отменил собственное же решение о выдаче фильму прокатного удостоверения.

Министр культуры Владимир
Мединский Фото: p-beseda.ru

Интересно, что активнее всех решению Минкульта сопротивлялись люди, близкие к внутриполитическому блоку Кремля. Единственным кинотеатром, который вопреки отзыву удостоверения показывал фильм, оказался «Пионер». Кинотеатр принадлежит уже упомянутому Александру Мамуту, бизнесмену весьма лояльному власти: он никогда не стал бы идти на конфликт с министерством, если бы не понимал, что в данном случае это позволено, говорит собеседник, близкий к Кремлю. Еще один собеседник утверждает, что, по его мнению, Мамут получил добро Кремля на то, чтобы демонстративно проигнорировать решение Мединского. В любом случае «Пионер» два дня показывал «Смерть Сталина», причем до сих пор никакие санкции к «Пионеру» за это не были применены.

Мамут никогда не стал бы идти на конфликт с министерством, если бы не понимал, что в данном случае это позволено, говорит собеседник, близкий к Кремлю

Открыто критиковал решение Мединского президентский Совет по правам человека - эту структуру также курирует Кириенко. Там решение об отзыве прокатного удостоверения фильму «Смерть Сталина» назвали цензурой. После этого Мединский заявил, что удостоверение может быть возвращено после проверки прокуратуры.

Пока все говорит о том, что Кириенко всерьез рассчитывает освободить пост министра от давно раздражающего, и не только его, Мединского, резюмирует собеседник NT , близкий к Кремлю. И не похоже, чтобы Путин был настроен отказывать в просьбах своему давнему соратнику, отмечает он. Другое дело, что чем ближе к выборам, тем больше соратников будет обращаться к главе государства с подобными просьбами.

Источники РБК в Кремле и правительстве говорили, что кандидатуру Мединского поддерживает в том числе режиссер Никита Михалков.

В пресс-службе Минкультуры отказались от комментариев о возможном переназначении Владимира Мединского на пост министра культуры.

Ученая степень, «дело реставраторов» и споры с прокатчиками

Мединский и кино

Владимир Мединский на посту министра вел активную деятельность по поддержке отечественного кинематографа. К громким инициативам Минкультуры в этом направлении можно отнести перенос сроков проката иностранных фильмов в интересах российского кино, что не раз вызывало общественный резонанс.Один из самых известных случаев — перенос релиза фильма «Приключение Паддингтона 2». Прокатчик фильма сообщил, что за день до предполагаемой даты премьеры Минкультуры перенесло начало проката на следующий месяц. На сайте Единой федеральной автоматизированной информационной системы сведений о показах фильмов в кинотеатрах датой премьеры значилось 18 января, но на бумажном оригинале прокатного удостоверения была указана дата 1 февраля.
Ассоциация владельцев кинотеатров тогда к премьер-министру Дмитрию Медведеву, назвав действия Минкультуры «грубым прямым вмешательством» в свою работу. Российская премьера фильма в итоге состоялась 20 января.

При Владимире Мединском случился и один из самых громких скандалов в российской киноиндустрии последних лет — депутата Госдумы Натальи Поклонской и режиссера Алексея Учителя вокруг фильма «Матильда». Министр культуры сложившуюся ситуацию назвал «вакханалией демократии» и призвал не судить фильм, который еще никто не видел. Когда сети кинотеатров начали отказываться от проката «Матильды» из-за поступивших угроз поджогов, Мединский о «переполненной чаше терпения» и призвал полицию пресечь давление на кинотеатры.

В ноябре 2016 года министр культуры «мразями кончеными» людей, которые ставят под сомнение легенду о 28 панфиловцах. Высказыванию предшествовал выход фильма «28 панфиловцев», в финансировании которого участвовало Минкультуры. Еще на этапе сбора средств для создания фильма Госархив опубликовал справку-доклад главного военного прокурора от 1948 года «О 28 панфиловцах», в которой говорится, что история о панфиловцах является «вымыслом» сотрудников советской прессы. Владимир Мединский тогда призвал руководство ведомства «заниматься своей профессией и не давать собственных оценок архивным документам».

Мединский и театр

В 2015 году разразился «театральный» скандал из-за оперы «Тангейзер», поставленной Тимофеем Кулябиным в Новосибирском театре оперы и балета. К Владимиру Мединскому с требованием убрать оперу из репертуара театра обратилась Новосибирская епархия РПЦ. В Минкультуры внести изменения в постановку. Директора театра Бориса Мездрича позднее , а вместо него назначили предпринимателя Владимира Кехмана. Кехман убрал оперу из репертуара.

Другим знаковым эпизодом стало уголовное преследованием руководства московского театра «Гоголь-центр» и продюсерской компании «Седьмая студия», в том числе режиссера Кирилла Серебренникова и Алексея Малобродского. Обвинения в хищениях вызвали широкий резонанс, а в защиту Серебренникова и других обвиняемых многие общественные и культурные деятели не только в России, но и за границей. Мединский , что ситуация вокруг Серебренникова его «очень огорчает».

В начале 2018 года Владимир Мединский , что по инициативе его ведомства началось также расследование о хищениях в Малом драматическом театре в Санкт-Петербурге: «Мы и дальше будем эту скверну выкорчевывать», — сказал чиновник.

Мединский и научная деятельность

В 2016 году доктора исторических наук Вячеслав Козляков и Константин Ерусалимский, а также активист сообщества «Диссернет», филолог Иван Бабицкий высказались за необходимость лишения Мединского ученой степени, указав на «абсурдность» его диссертации. В октябре 2017 года профильный экспертный совет ВАК (Высшая аттестационная комиссия) назвал диссертацию министра ненаучной и рекомендовал лишить его научной степени. Тем не менее 14 из 24 членов президиума ВАК не согласились с доводами экспертов, и докторскую степень по истории за Мединским .

Мединский и «дело реставраторов»

Широкую огласку в 2016-2017 годах получило уголовное «дело реставраторов», в рамках которого заместителя Мединского Григория Пирумова и других чиновников Минкультуры за хищение более чем 164 млн руб. при реставрации архитектурных памятников. Владимир Мединский ситуацию с возбуждением уголовного дела шоком. К самому министру по этому делу претензий не было.

Владимир Мединский на посту министра неоднократно выступал с инициативами по поддержке проката российских фильмов. В частности, в мае этого года Минкультуры заявило о согласовании с кинопродюсерами сбора за выход иностранных фильмов в российский прокат. Размер сбора — 5 млн руб. за один фильм, показанный в кинотеатрах более чем сто раз. По данным «Коммерсанта» , из-за протестов со стороны индустрии в октябре Мединский от этой идеи отказался. Для увеличения доли отечественных фильмов в национальном прокате министерство применяет механизм «раздвижки релизов». Доля российских фильмов в нацпрокате должна быть увеличена до 30%, заявлял ранее Мединский. По итогам 2017 года этот показатель равен 25,6% по посещаемости и 24,3% по сборам от общего объема выпущенных в России фильмов.

Минкультуры с 2012 года курирует и туристическую отрасль: министерству подведомственно Федеральное агентство по туризму (Ростуризм). В 2014 году рынок выездного туризма пережил кризис: финансово несостоятельными себя признали несколько крупных туроператоров: «Нева», «Лабиринт», «Южный крест». Количество пострадавших туристов тогда, по официальным оценкам, достигло 75 тыс. человек. Реакцией на тот летний сезон стали поправки в закон​ «Об основах туристской деятельности в РФ», изменившие механизм ответственности операторов выездного туризма перед клиентами. С тех пор крупных банкротств туроператоров не было, однако, как писал РБК, многие турфирмы делают минимальные отчисления в фонды, из которых в случае краха туроператора им будут выплачиваться . Не заработала с января 2018 года в России предусмотренная законом система электронных путевок.

https://www.сайт/2018-01-18/na_post_vladimira_medinskogo_pretenduyut_tri_cheloveka

Борьба за кресло «министра-раздражителя»

На пост Владимира Мединского претендуют три человека

Александр Миридонов/Коммерсантъ

Владимир Мединский — министр, позиция которого за несколько месяцев до отставки правительства оказалось наиболее шаткой. Ведомство сотрясают публичные скандалы, а его глава то и дело подвергается критике с разных сторон. сайт узнал, кто претендует на место Мединского и изменит ли что-нибудь в культурной политике возможная отставка министра.

Ассоциация владельцев кинотеатров опубликовала открытое письмо, в котором просит правительство России ограничить полномочия министерства культуры. В письме жестко критикуется деятельность министра культуры Владимира Мединского и его ведомства, которые переносят премьеры иностранных фильмов ради российского кино. Обвиняют Мединского и в цензуре: в письме говорится, что стандартная услуга по выдаче фильмам прокатного удостоверения де-факто превратилась в инструмент госрегулирования и цензурирования кинопроката.

Премьер-министра Дмитрия Медведева просят ограничить возможности Минкульта по административному регулированию отрасли, а ФАС — дать оценку действиям ведомства, которые Ассоциация расценивает как прямое вмешательство в деятельность коммерческих компаний.

Известно, что министерство культуры перенесло на более поздние сроки показ в России иностранных фильмов «Приключения Паддингтона-2» и «Бегущий в лабиринте: лекарство от смерти». Возможно, это связано с желанием ведомства увеличить сборы российских фильмов «Скиф» и «Движение вверх».

«Мы вынуждены констатировать, что это уже не первый случай прямого вмешательства государственного исполнительного органа в хозяйственную деятельность кинотеатров: подобные решения принимались при выходе в прокат таких фильмов, как „Время первых“ и „Салют-7“, в результате чего выпуск одной из самых успешных картин 2017 года был перенесен на полгода позже; такое же решение принималось в период выхода фильма „А зори здесь тихие“, в результате выход картины „Мстители: Эра Альтрона“ был смещен на неделю раньше и т. д. Такие командно-административные действия Министерства Культуры не только наносят экономический ущерб непосредственно кинотеатрам, но и дистрибьюторам фильмов, несущим расходы по рекламному продвижению фильмов на запланированных датах, и, главное, российским зрителям, которые вынуждены менять свои планы на посещение кинотеатров и зачастую возвращать уже купленные кинобилеты… Мы уверены, что если бы отрасль развивалась самостоятельно, без вмешательства Министерства в расписание дат выпуска фильмов в кинотеатрах, без вмешательства в политику установления кинотеатрами того или иного количества сеансов и т. д., то результаты проката российских фильмов были бы значительно выше!

Мы, владельцы кинотеатров, заявляем Министру Культуры РФ, что не Вы, господин Министр, развиваете киноотрасль, не Вы создаёте успешные российские фильмы, а талантливые российские режиссеры, актеры, сценаристы, продюсеры и члены съемочных групп. Не Ваша заслуга в финансировании кинопроизводства за счет средств федерального бюджета!.. Мы считаем, что Ваша деятельность на посту Министра Культуры, к сожалению, наносит вред развитию российской киноиндустрии… Мы выражаем уверенность, что практика грубого прямого вмешательства госчиновников Министерства Культуры в хозяйственную деятельность коммерческих кинотеатров будет прекращена» , — гласит письмо.

Агентство РИА «Новости» цитирует ответ Владимира Мединкого прокатчикам. Глава Минкульта заявил, что киносборы в России за последние пять лет выросли с 35 до 54 миллиардов рублей, а производство кино в стране увеличилось на 120%.

«Я вам дал результаты работы — не абстрактные рассуждения и общие слова, я вам назвал цифры. Прокатчики оперируют эмоциями. А я оперирую цифрами… Я всегда оперирую только цифрами, а не абстрактными криками о цензуре. У нас кого ни тронь — все начинают орать про цензуру», — цитирует Мединского агентство.

Мединский под ударом

За последний год и лично Мединский, и его ведомство неоднократно оказывались под ударом публичной критики. Эксперты и собеседники сайт, близкие к министерству и связанным с ним фондам и агентствам, отмечают, что такие скандалы снижают шансы Мединского быть переназначенным на свой пост в новом правительстве, которое будет созвано после инаугурации президента в мае 2018 года.

twitter.com/ fedyukinstomat / GlobalLookPress

Другой собеседник, также близкий к Минкульту, говорит, что сильный удар по Мединскому нанесло дело режиссера Кирилла Серебренникова и его «Седьмой студии». Серебренникова и его коллег обвиняют в хищении государственных грантов. Одной из задержанных по делу стала директор Российского академического молодежного театра Софья Апфельбаум, ранее возглавлявшая департамент господдержки искусства и народного творчества Минкульта, через который направлялись деньги для проектов Серебренникова.

Не все в порядке у Мединского и в отношениях с деятелями культуры. У театральной общественности Мединский вызывает неприятие еще со времен истории с оперой «Тангейзер», когда православные экстремисты усмотрели в ней оскорбление чувств верующих, а министр культуры занял позицию не театрального сообщества, поддержавшего режиссера Тимофея Кулябина, а православных.

Еще одно обострение пару лет назад было связано с формированием экспертного совета театральной премии «Золотая маска». Тогда состав экспертного совета премии был обновлен, в него включили ряд ультрапатриотически настроенных театральных критиков. Худрук «Гоголь-центра» Кирилл Серебренников тогда отказался от участия в предстоящей «Золотой маске». До этого отказывался и другой известный режиссер — Константин Богомолов.

С киносообществом у Мединского тоже складываются сложные отношения. Так, в конце 2014 года Мединский сообщил об отказе оказывать государственную поддержку проектам Виталия Манского, в том числе и фестивалю «Артдокфест». Причиной, по словам министра, стало то, что режиссёр наговорил «антигосударственных вещей». По словам чиновника, «пока я министр культуры, ни один из проектов Манского поддержан не будет, я буду накладывать вето на любое решение любых экспертных советов Минкультуры». В конце того же 2014 года в ходе встречи с читателями в петербургском книжном магазине «Буквоед» Мединский заявил, что не видит смысла в государственном финансировании документальных фильмов тех, кто снимает кино по принципу «Рашка-говняшка». Незатейливый лексикон «главного по культуре» обескуражил многих творческих деятелей. В начале 2015 года Мединский умудрился критически высказаться по поводу фильма Андрея Звягинцева «Левиафан», получившего «Золотой Глобус» и номинацию на «Оскар». Министр не обратил внимания на успех фильма, но заявил, что «фильмы, которые оплевывают действующую власть, не должны финансироваться за счет налогоплательщиков».

А вот в 2017 году вопросы к Мединскому появились уже со стороны «патриотической общественности», так как министр выступил в защиту права на творческую позицию режиссера Алексея Учителя, снявшего фильм «Матильда». Предъявляют претензии «патриоты» Мединскому и за госфинансирование проектов того же Серебренникова, позволяющего себе фрондировать по поводу политики власти.

Наконец, еще один важный скандал, связанный с Мединским, — это его докторская диссертация. Проект «Диссернет» добивался того, чтобы диссертация была признана антинаучной, а Мединский был лишен ученой степени. Однако этого сделать не удалось, хотя даже Экспертный совет ВАК выступил за такое решение.

Информационная война вокруг Минкульта идет и в модных в этом политическом сезоне анонимных Телеграм-каналах.

Телеграм-канал «Закулиска» пишет о претензиях, накопившихся к Мединскому. Вкратце они выглядят так: лоббизм интересов Никиты Михалкова, уголовные дела против окружения (в том числе замминистра Григория Пирумова, задержанного по делу о хищениях на работах по реставрации объектов культуры), непрозрачность в сфере выделения грантов, часть из которых тратится на создание продукции откровенно мусорного качества, деятельность Российского военно-исторического общества по заставке общественных пространств памятниками спорного качества и т. п.

Анонимным оппонентом «Закулиски» выступает канал «Культурофобия», в котором, к примеру, утверждалось, что замешанный в коррупционных схемах заммниистра Пирумов никогда не был человеком Мединского и был ему просто навязан извне.

Если не Мединский, то кто?

Самой влиятельной фигурой в сфере культуры в России уже много лет является режиссер Никита Михалков, и Владимир Мединский — его креатура, сходятся во мнении все инсайдеры. Даже если Мединский уйдет, с высокой вероятностью на этот пост придет очередной «человек Михалкова», поэтому концептуальных изменений ожидать не стоит.

Кстати, фильм «Движение вверх», прокат которого выигрывает от переноса премьер иностранных фильмов, был снят именно студией «ТРИТЭ» Никиты Михалкова.

Собеседник, близкий к Минкульту, отмечает, что еще два года назад заговорили: на место Мединского претендуют советник президента по вопросам культуры Владимир Толстой, а также замминистра Александр Журавский, однако шансы сохранить пост у министра неплохие.

Советник президента Владимир Толстой — один из главных претендентов на пост министра культурыПресс-служба президента РФ

«Минкульт — не самое денежное ведомство по сравнению с другими, конечно, поэтому борьба идет без особого накала. В любом случае, если борьба начнется, всем участникам по российской традиции в итоге дадут хорошие места, даже если и не во главе ведомства», — говорит один из собседников издания.

Еще одним из претендентов на кресло главы Минкульта, причем как раз аффилированным с Михалковым, собеседники сайт называют депутата Госдумы Елену Ямпольскую.

Главная проблема противников Мединского — отсутствие договоренности на отставку с режиссером Никитой Михалковым, так как своего ставленника он будет защищать. Еще одной загвоздкой является постоянное давление на Мединского в публичном поле. Ведь президент Владимир Путин не любит принимать решений под таким давлением и часто, напротив, оставляет на своих постах спорные фигуры, чтобы не идти на поводу у общественности.

Собеседник сайт, близкий к Минкульту, говорит, что сама фигура потенциального министра культуры не имеет большого значения — важно, какой именно лоббистской группе удастся посадить в мае 2018 года в это кресло своего ставленника — Михалкову, администрации президента (в этом случае можно ожидать появления очередного «молодого технократа») или руководству Госдумы.

Если говорить об идеологической составляющей, то в культурном поле не первый год идет битва «либералов», выступающих в поддержку современного искусства вне зависимости от его спорности и наличия в перформансах политической составляющей, и «патриотов-государственников», считающих, что искусство должно быть как можно более классическим и нести в массы консервативную государственную идеологию. Можно еще отметить проект РОСИЗО, который курирует бывший телеведущий, экс-замминистра культуры, а ранее координатор «Молодой Гвардии Единой России» Иван Демидов. Его Фонд развития современного искусства держится особняком и делает выставки современных российских художников, держащихся вне политического контекста.

О битве идеологических концепций речи не идет, считает собеседник сайт, близкий к руководству Минкульта: «В современных реалиях вопрос о концепциях и идеологии не вполне корректный. Все понимают, что концепцию определит внешняя повестка — против кого выступят православные активисты? Против кого будут открыты новые уголовные дела? Как будут вести себя сами деятели культуры?»

Министр-абсорбер

Политолог, доцент Института общественных наук РАНХиГС Екатерина Шульман отмечает, что должность министра культуры сама по себе относится к классу «абсорберов», то есть тот, кто ее занимает, должен притягивать на себя общественный негатив и недовольство, абсорбируя его вокруг себя и расчищая атмосферу для более высоких начальников.

«Люди-раздражители нужны бюрократической системе. Они производят безвредные, но увлекательные новости и берут на себя функцию сбора негатива, который при этом не распространяется далее на более высокий уровень. Идет обсуждение новостных поводов уровня „сказал“, „выяснил“, „заявил“. Поэтому публичные скандалы такого рода не подрывают позиции главы ведомства. С другой стороны, министерство культуры — это серьезное ресурсное учреждение, распоряжающееся большими государственными деньгами. В качестве такового оно находится под перманентной атакой различных групп. Возникает дело Серебренникова, „дело реставраторов“, многие другие невидимые процессы. Это — часть большой борьбы за ресурсы Минкульта. Каждый такой коллективный протест — это элемент борьбы за эти ресурсы, инструмент воздействия, опробованный еще в советские времена. При этом никогда не знаешь, когда чаша весов перекосится и склонится в ту или иную сторону, а невидимые атаки подкосят положение того или иного начальника. Предвыборный период — „золотое время“ для таких атак, так как после выборов произойдет переформатирование состава и, возможно, структур правительства и будет возможность избавиться от ряда фигур. В такой период подобные атаки увеличивают свою ценность», — считает Шульман.

Ирина Бужор/Коммерсантъ

Глава Международного института политической экспертизы Евгений Минченко считает, что у Мединского есть шансы сохраниться в нынешней должности, так как критика, звучащая в его адрес, может быть истолкована как признак, что он делает все правильно: защищает отечественное кино, придерживается правильных идеологических позиций и т. д.

«В любом случае, даже если Мединский уйдет, то на его место придет человек, который будет занимать ту же нишу», — отмечает Минченко.

Политолог Андрей Колядин напоминает, что сохранение той или иной персоны на подобной должности — это личное волевое решение нескольких человек. И его может принять или Путин, или Дмитрий Медведев, который имеет все шансы сохранить пост премьер-министра в новом правительстве.

«В условиях, когда посты в правительстве являются элементом торговли между разными партиями, можно было бы составлять прогнозы, но в нынешней ситуации они невозможны», — резюмирует Колядин.

"Планы - это разочарование": Мединский о карьере, СМИ и "Фейсбуке"

Министр культуры Владимир Мединский стал одним из самых обсуждаемых членов правительства третьего срока Владимира Путина. Он рассказал Русской службе Би-би-си о том, почему считает себя похожим на историка Василия Ключевского и где собирается работать дальше.

Назначение министром культуры бывшего пиарщика и депутата-единоросса Владимира Мединского после президентских выборов 2012 года стало одним из самых неожиданных в правительстве, которое возглавил Дмитрий Медведев.

• Винни-Пух или Паддингтон? Блиц с министром культуры России

Его называли креатурой Владислава Суркова, который до 2011 года отвечал за внутреннюю политику в администрации президента, и режиссера Никиты Михалкова - одного из самых влиятельных людей в российской культурной индустрии.

Согласно опросу ВЦИОМ, в конце прошлого года граждане оценивали его работу на 3,2 балла - выше, чем у большинство его коллег. А возглавляемое им ведомство каждый месяц оказывается в центре скандала.

Новый кабинет министров будет сформирован через несколько месяцев: после выборов президента.

Би-би-си: Давайте мысленно вернемся на шесть лет назад, когда вы стали министром культуры.

Чуть меньше.

Би-би-си: Вы и сами можете помнить, что ваше назначение было воспринято в культурной среде с удивлением, потому что вы не были человеком из культурной индустрии, до этого не работали в исполнительной власти, а были, скорее, известны, как писатель, пиарщик, депутат…

В.М.: У вас как компания называется? Би-би-си? Я восемь лет был депутатом Государственной думы, а до этого достаточно много лет занимался политической работой, например, был одним из руководителей московской организации правящей партии.

Скажите, человек, который восемь лет был MP (Member of Parliament, членом парламента. - прим. Би-би-си. ) в Британии, а до этого был главой лондонского отделения Консервативной партии, считается новичком в политике?

Би-би-си: То есть это было чисто партийное назначение?

В.М.: Я задаю вам вопрос. Это новичок или нет? Наверное, нет. Более того, это самый логичный путь для любого политика, который работает в партии, работает два полных срока в парламенте, причем на завершающем этапе я был председателем комитета по культуре в Госдуме. Недолгий срок, но тем не менее. Я оказался на этой должности, потому что активно работал над многими культурными законопроектами.

Би-би-си: Вы хотели стать министром культуры?

В.М.: Нет. Я даже не думал об этом никогда. Предложение было для меня неожиданным. Но безусловно, мне представлялось, что это одна из самых интересных работ, которые могут быть в мире.

Би-би-си: А от кого предложение было? Лично от Медведева? Как происходил процесс назначения?

В.М.: Давайте детали процесса я буду описывать в мемуарах на пенсии. А так у меня было, естественно, детальное собеседование, подробное, очень внимательное, с руководителем правительства и с президентом. И, конечно, для меня было огромной честью, что мне сделали подобное предложение с большим авансом, который я старался все эти годы оправдывать. И стараюсь по сей день.

Би-би-си: А вы бы сами себя на это место назначили?

В.М.: Я даже в кошмарном сне не могу сам себя представить на таких сверхответственных и сверхтяжелых должностях. Поэтому этот вопрос совершенно нелепый.

Человек, политик, который готов занять любое кресло, должен быть очень уверен в своих силах. Я - нет.

Би-би-си: А вы сами как считаете, вам какое министерство или ведомство больше подходит? Условно, если бы вы могли любое кресло занять, сейчас или тогда, вы бы какое выбрали?

В.М.: Я совершенно не готов занимать любое кресло. Потому что любая из работ в правительстве требует высокой степени профессионализма и специализации. Поэтому человек, политик, который готов занять любое кресло, должен быть очень уверен в своих силах. Я - нет.

Би-би-си: Хорошо. Прошло шесть лет. Назовите три своих удачи и три неудачи. Что получилось, а что - нет?

В.М.: У меня гораздо больше трех удач, как и у любого работающего управленца. И, наверное, гораздо больше трех неудач. Какой у них рейтинг, мне тяжело объяснить. Я считаю всегда большой неудачей невозможность зачастую объяснить, что мы делаем хорошего. Потому что это никому не интересно. Ведь людей интересует, не когда человека укусила собака, а когда человек укусил собаку.

Я могу вам сейчас долго рассказывать об огромных успехах министерства в части повышения посещаемости музеев, о росте музейных коллекций, учете музейных фондов. У нас, например, не были учтены музейные фонды шесть лет назад. Я могу долго рассказывать о том, что за эти пять-шесть лет министерством был создан единый реестр…

То есть, к сожалению, в чем-то Трамп прав. СМИ не интересуют хорошие правдивые новости. Это проблема.

Я, кстати, недавно об этом журналистам рассказывал. Мне задали два вопроса, что у вас с реестром памятников, и что-то спросили про фильм "Смерть Сталина". Я долго рассказывал про реестр памятников, что было изначально 300 памятников в реестре, а за пять лет нам удалось создать систему, и сейчас в реестр внесено 143 тысячи памятников, то есть практически все.

А потом одной фразой ответил, что по этому кинофильму у меня нет комментариев. Там была группа журналистов. Вторую фразу написали все, а потом ее многократно, не раз перепутав по ходу дела, повторили. А про первую написали одну заметку, и никто ни разу ее не перепечатал. То есть, к сожалению, в чем-то Трамп прав. СМИ не интересуют хорошие правдивые новости. Это проблема.

Би-би-си: Ну вот представьте, что вы сейчас смотрите на последние пять лет глазами стороннего наблюдателя. Одним предложением как бы вы описали это время, эту культуру и себя?

В.М.: Не хочу это описывать одним предложением. Давайте лучше оценки будете давать вы. А яркие фразы приятно придумывать потом, когда пишешь мемуары. Как известно, 90% афоризмов Черчилля придумано им впоследствии или придумано за него.

Би-би-си: А вы уже пиш е те мемуары?

В.М.: Нет. Времени нет. Это вы такие вопросы задаете, что по-другому и не ответишь.

Про российское кино и "Смерть Сталина"

Би-би-си: Вот вы сами и произнесли название фильма "Смерть Сталина".

В.М.: Я скажу так, что никакого внимания общественного к этой теме нет вообще. Мы даже проводили небольшие замеры социологические - людей эта тема не интересует в принципе. Эта тема интересует узкую группу перевозбужденных журналистов. Даже не журналистов, журналист - это профессионал.

Каждый же, кто завел аккаунт в "Фейсбуке" и научился тыкать пальцем в клавиатуру, считает себя, как минимум, выпускником журфака университета. Что не так. Вот эта вот братия, как Николай Гоголь говорил, бумагомараки, щелкоперы. А сейчас, наверное, - какие-то клавишевтыкатели.

Я думаю, что они комментируют это все от излишней праздности. Час назад меня замучили необходимостью прокомментировать, как грозное Министерство культуры перенесло прокат какого-то очередного голливудского фильма, какой-то марвеловский комикс. Я даже сам заинтересовался, что же такого мы учудили. Оказалось, никто ничего не переносил. С самого начала с "Диснеем" договорились об определенной дате проката, но разве кого-то интересует дата? Не было факта переноса, не было даже заявки на дату.

Это я про новую историю, называется "Мстители". Они в разных странах, как и любые премьеры, выходят в разные даты. Разные рынки - разные даты. На одних рынках "Мстители" выходят 3 мая, а на российском рынке, поскольку обычно 9 мая и предшествующие дни - эта такая неделя памяти, компания-прокатчик очень разумно премьеру назначила на другую дату, чуть попозже. И все: "Министерство культуры уничтожает "Марвела".

Би-би-си: Все-таки давайте вернемся к "Смерти Сталина".

В.М.: Вот видите опять. Вот вы не можете задать вопрос, как растет популярность филармонии в России? Хотите расскажу?

Денис Мацуев говорит, что когда дает концерты в Европе, что его аудитория 60 плюс, а когда дает концерты в России - то самая разная аудитория, и больше всего молодежи в России. Это взгляд со сцены, не из кабинетов минкульта. И у нас посещаемость филармонических концертов за пять лет выросла почти на 30%.

Если речь идет о театрах, то это порядка 40 миллионов билетов в театры в год, это рост приблизительно на 15% по стране. В музеях где-то около 60% рост посещений за пять лет. Вот об этом пишите.

А вы все: "Смерть Сталина". Кого в стране это интересует?

У нас в музеи ходит больше людей, чем на футбол, в абсолютных цифрах. Только российское кино за прошлый год - 55 миллионов зрителей, рост продаж российского кино за пять лет - плюс 120%. Это самый большой рост продаж в истории российского кино. Не знаю, может, во времена Эйзенштейна было больше, база была меньше.

Би-би-си: А с чем вы достижения сравниваете? С уровнем советского кинематографа?

В.М.: Невозможно себя сравнивать с уровнем советского кинематографа, потому что он работал в условиях полного отсутствия конкуренции. Как сравнивать?

Би-би-си: То есть сейчас наша культура лучше, потому что она развивается в условиях конкуренции?

В.М.: В условиях абсолютно свободной, незащищенной конкуренции, избыточного открытого рынка. Если мы посмотрим европейский пример, как в Европе защищают культуру, то там гораздо жестче протекционизм, чем в России.

Би-би-си: Вы поэтому просили вице-премьера Ольгу Голодец поддержать вашу инициативу о том, чтобы ограничить число показов иностранных фильмов и дать свободу отечественным?

В.М.: Поясняю. Некоторые журналисты не могут фразу до конца расшифровать, им что-то говорят, а другие потом повторяют. Речь идет не о поддержке российского кино, а об ограничении количества сеансов одного фильма - любого, российского, голливудского - в кинотеатре в данный момент. У нас если кинотеатр одно- или двухзальный, и выходит какая-то голливудская новинка, то дистрибьютор продавливает благоприятствование этой новинке, и она под себя забирает до ⅔ сеансов. Человек приходит в кинотеатр, а выбрать нечего.

Би-би-си: Вот так же было с фильмом "Крым", например.

В.М.: Нет. Давайте посмотрим. (Открывает электронную базу) Я думаю, максимум он имел процентов 25. В то время как голливудские фильмы, у них просто ресурс давления другой. Один из голливудских фильмов в день премьеры в отдельные моменты имел до 70% сеансов. Это неправильно.

Вот "Крым". Семь тысяч сеансов в день. Ну, я могу сказать, что это не больше 25%. Если бы все фильмы имели до 30%, хотя бы выбор из трех фильмов был, а не из одного.

Би-би-си: Вы давно про эту идею говорите, почему она так и не реализована?

В.М.: Я не очень давно об этом говорю, я первый раз об этом сказал в декабре. С тех пор мы пытаемся этот законопроект согласовать с ведомствами. Не получается пока, не поддерживают, не знаю.

Все равно что приходишь в магазин, а там только "Кока-кола", даже "Пепси-колы" нет.

Индустрия как раз поддерживает эту идею, потому что производители не могут попасть на экран. Все равно что приходишь в магазин, а там только "Кока-кола", даже "Пепси-колы" нет.

Би-би-си: А как же та самая Ассоциация владельцев кинотеатров, которая выступала с обвинениями во вмешательстве в их деятельность? Они явно будут недовольны.

В.М.: Ассоциация владельцев кинотеатров - это голый, чистый бизнес. Им все равно, что продавать, им лишь бы поуспешней. В данном случае мы защищаем интересны кинопроизводителей, которые хотят получить доступ к экрану, и защищаем интересы зрителей, которые должны иметь выбор.

Би-би-си: Ассоциация владельцев кинотеатров вас недавно обвинила в цензуре.

В.М.: Серьезно?

Би-би-си: Да. И вы им даже ответили: "У нас кого ни тронь, все начинают орать про цензуру". И за последние несколько лет количество обвинений в ваш адрес от разных людей растет.

В.М.: И?

Би-би-си: Как вы на это реагируете?

В.М.: Как я могу реагировать, это же неправда. А еще я пью кровь младенцев по утрам. Это обвинения из той же серии.

Би-би-си: То есть вам все равно?

В.М.: Ну это просто ложь. Какая цензура? Что такое цензура? Вы мне на вопрос ответьте. Цензура - это предпросмотр произведения с целью принятия решения органом цензуры. У нас в стране таких предпросмотров не существует, поэтому никакой цензуры нет. Поэтому все остальные разговоры от Лукавого.

Би-би-си: А как же история с прокатным удостоверением фильма "Смерть Сталина"?

В.М.: Вы что-нибудь знаете, кроме "Смерти Сталина"?

Би-би-си: Министерство культуры смотрит фильм "Смерть Сталина" и говорит, все в порядке, нарушений закона нет, выпускайте. После чего выступает какая-то группа общественных деятелей, и министерство культуры выдает противоположное решение. Вот что вообще произошло? Почему за три дня кардинально поменялась оценка одного и того же произведения?

В.М.: Есть прокатный отдел: одна-две тетушки в департаменте кино, которые практически на ускоренной перемотке (это я немного утрирую) просматривают несколько фильмов в день и смотрят, есть ли там нарушения законодательства - порнография, экстремизм и так далее. Кое-что они иногда могут проглядеть. Они посмотрели этот фильм и сказали, что, вроде, все нормально. Но поскольку к тому времени вышли тизеры, к нам пошел поток обращений: "Требуем более тщательного разбирательства".

Можно было бы посадить двух-трех человек и еще раз посмотреть, но я сказал - это история шумная и публичная, и я приглашаю общественный совет, депутатов комитета по культуре, Союз кинематографистов, ветеранов, еще кого-то. Пришло человек 200. Ни один из них после просмотра не сказал, что фильм безупречен. Все сказали, что это спорное произведение, в нем много того, что может оскорбить наших ветеранов. Выход фильма в канун 75-летия Сталинградской битвы может быть воспринят как вызов, троллинг по отношению к памяти войны.

Би-би-си: То есть это фильм экстремистский, он может подпасть под статью об экстремизме?

В.М.: Все сказали, что вопрос не должен решать отдел проката, а фильм надо отдать на дополнительную юридическую экспертизу. И мы сказали: "Хорошо". Поэтому мы отдали на дополнительную юридическую экспертизу, когда она будет сделана - примем окончательное решение.

Правообладатель иллюстрации Viktor Drachev/TASS Image caption Британская комедия "Смерть Сталина" сатирически рассказывает о том, что случилось с правящей верхушкой СССР после смерти вождя

Би-би-си: А вы на суд не собираетесь по этому фильму?

В.М.: Мне что делать больше нечего? Давайте больше про это не будем говорить. Хотите про филармонию? Не хотите? Хотите про реставрацию?

Би-би-си: Общественность возмутилась против "Смерти Сталина", и вы его отложили . Но при этом почти весь прошлый год люди молились против фильма "Матильда", общественность присылала вам запросы. В чем разница? Почему в одном случае вы прислушались к общественности, а в другом- нет?

В.М.: Был точно такой же общественный просмотр. Такое же обсуждение, и буквально один-два человека были против того, чтобы фильм выпускали в прокат. Все остальные пожали плечами и сказали, что спорить не о чем. Кроме того, была даже не одна, а несколько юридических экспертиз, и все они сказали, что нарушения закона нет. Абсолютно такая же процедура, как и с упомянутым фильмом. Ничего в подходе министерства культуры не изменилось, это не было волюнтаристским подходом одного чиновника. Просто с фильмом "Матильда" это произошло заранее, и у нас было больше времени для разгона.

Про медведей и "Калашников"

Би-би-си: В последнее время российское политическое руководство сокрушается, что Россию на З ападе воспринимают не так, как им бы хотелось: все еще как медведя, но если не с балалайкой, то с автоматом. А вы говорите, что "Калашников" - это российский бренд, ставите памятники тиранам.

В.М.: Каким тиранам? Есть бюст Ивану Грозному на Аллее правителей, но там все правители, там нет исключений. Мы не считаем, что не нужно вычеркивать какие-то элементы истории, мы должны свою историю знать и извлекать свои уроки из нее. Я просто вспомнил памятник Кромвелю напротив парламента, вот уж тиран был, что вы не сносите? Он вырезал, по-моему, значительную часть ирландцев. То, чему преступный режим Кромвеля подвергал Ирландию, затмевает 1937 год в России.

Би-би-си: На образ России за рубежом тратят довольно много денег, начиная от телеканала Russia Today и заканчивая гуманитарными инициативами. Но при этом вы заявляете, что авангардное искусство не российский коне к , и Россия культивируем какие-то спорные моменты биографии лидеров, и Калашников у стоит с автоматом в центре Москвы. Вам не кажется, что вы сами культивируете образ этого медведя с балалайкой?

В.М.: One moment (один момент. - Би-би-си.). Россию везде воспринимают по-разному. Кому-то близок образ с балалайкой, а кому-то - маэстро Гергиев с дирижерской палочкой, кому-то - образ спортсменов, кому-то - нашего президента. Вот никаких комплексов неполноценности быть не должно. Вы говорите, Россия тратит много денег на свой образ за рубежом, я считаю, что Россия тратит исключительно мало денег на свой образ за рубежом - должна тратить гораздо больше и денег, и усилий. Именно с целью донесения правдивой информации о нашей стране, культуре ее и политике.

О том, какое искусство близко русскому человеку

Би-би-си: В своей лекции на Культурном форуме в Петербурге вы сказали, что русскому человеку чуждо авангардное искусство, что оно в России отмирает, что русскому человеку нравится все красивое и традиционное.

В.М.: Когда в ЦДХ проходили выставки классического искусства - Серов, Айвазовский - знаете, что там творилось? Это просто стало феноменом. Группа "Ленинград" перепела собственную песню: "Ходили я и Вова, на выставку Серова". Было по полмиллиона [человек] на каждой выставке. А вот сейчас на тех же площадях завершилась выставка Московского биеннале современного искусства, и как-то нет большого ажиотажа.

Я современное искусство не люблю, хотя должен.

Би-би-си: А в "Гараже" видели какой ажиотаж был?

В.М.: Ну нельзя сравнивать "Гараж" и "Третьяковку" по той причине, что "Гараж", гораздо меньше. "Третьяковку" надо сравнивать с "Третьяковкой". Вот когда там был Айвазовский, посещаемость и ажиотаж вокруг был в сто раз тысяч раз больше, чем на неплохом биеннале современного искусства. Я современное искусство не люблю, хотя должен. Но это говорит только об одном, что наш зритель - он так воспитан, он консервативен, он приемлет классические ценности в искусстве. Это возвращаясь к лекции, там я говорил, наверное, об этом. Хотя мы открываем наши двери и для одного, и для другого.

Би-би-си: Вопрос в том, почему вы в своей лекции взяли и смели всех в одну кучу, всех россиян, что они все такие традиционные?

В.М.: Ну что вы из меня монстра делаете, никого я не сметал. Я вам про статистику говорю. Мы уделяем внимание и одному, и другому. Но в приоритете у нас, безусловно, то, что является каноном, что уже доказало свое право на госсубсидирование. Но мы всегда оставляем нишу для экспериментов.

О судьбе Исаакиевского собора

Би-би-си: Вопрос про традиционные ценности - Исаакиевский собор. В начале того года вокруг собора был жуткий скандал после сообщений о его передаче РПЦ, все переживали, но прошел год, и ничего не случилось. Вы все еще ждете заявки на собор или вы уже об этом не думаете?

В.М.: Я ничего не жду, никакой заявки. Потому что Исаакиевский собор - это музей в подчинении города Санкт-Петербурга, это региональный музей. Этот вопрос рассматривает правительство города Санкт-Петербурга.

Би-би-си: Вам все равно, отдадут его или не отдадут церкви?

В.М.: Конечно, не все равно. Мы свою позицию изначально высказали. Принципиальным вопросом является не кто балансодержатель здания, а на каких условиях осуществляется правовладение, правосодержание этого здания, кто несет ответственность за реставрацию, режим работы, сохранность музейных ценностей, оплату коммунальных услуг, допуск посетителей. Надо обсуждать вот эту историю.

Би-би-си: Но в течение года этого так и не обсудили. Скажите, об этом вообще еще идет речь?

В.М.: Не знаю, не могу даже сказать. Просто на мой взгляд надо обсуждать не форму, а содержание.

Би-би-си: А ваш рецепт какой? У кого что должно быть на балансе, кто что должен содержать?

В.М.: А я не готов сейчас дать рецепт. Это очень серьезный вопрос, затрагивающий интересы миллионов людей. И щелчком готовый рецепт предлагать неправильно. Мы когда рассматриваем любой имущественный вопрос, мы исходим из того, что будет лучше людям.

Би-би-си: Но прошел год, и у вас были возможности начать этот диалог и начать эту дискуссию.

В.М.: Сторонами дискуссии является правительство Санкт-Петербурга и общественная организация Епархия по Петербургу. (имеется в виду епархия Русской православной церкви. - Би-би-си.)

Би-би-си: То есть ваше мнение не будет учитываться?

В.М.: Секундочку. Диалог должен быть между ними.

Би-би-си: И вас в этом диалоге не будет, если он состоится?

В.М.: Мы высказываем свою позицию, но это их имущественные отношения. Но на данном этапе дискуссии между ними нет. Может, решили отложить или интерес потеряли, я не знаю. Нет смысла это сейчас обсуждать.

О "духовнике" культуры

Би-би-си: Влияние РПЦ на культуру стало своеобразным трендом прошлого года. Была история с "Матильдой", даже в деле Серебренникова, по слухам, фигурировал Тихон Шевкунов, который якобы просил о его аресте. Недавно министерство подписало вполне официально соглашение с патриаршим советом по культуре.

В.М.: Про Серебренникова - это вранье. Тему закроем. Точку надо поставить. С "Матильдой" - церковь не высказывала своего официального отношения никакого. Были обращения отдельных граждан.

Би-би-си: Митрополит Иларион, критиковавший фильм, для вас не ц ерковь?

В.М.: Владыка Иларион - один из высших иерархов церкви, который высказывал свою личную позицию. И, кстати, не призывал ни к какому запрету.

Би-би-си: Владыка Тихон призывал. Он сказал, что если бы мог запретить, он бы запретил.

В.М.: Тоже один из высших иерархов церкви, который тоже высказывал свою личную позицию. Никаких официальных обращений церкви в наш адрес, никакого давления или вмешательства не было. Это была абсолютно светская юридическая тема. Церковь в этом отношении всегда ведет себя исключительно тактично.

Правообладатель иллюстрации Valery Sharifulin/TASS Image caption Министр культуры называет себя единомышленником епископа Тихона

Би-би-си: Какие у вас отношения с Шевкуновым? Как вы часто общаетесь?

В.М.: Часто ли общаемся? Это один из самых глубоких и образованных людей, которых я знаю!

Би-би-си: Вы считаете себя людьми, которые мыслят в одном русле?

В.М.: Да.

Би-би-си: Насколько епископ действительно близок к Путину, как вы думаете?

В.М.: Не ко мне вопрос. Но надо понимать, что он возглавляет совет по культуре РПЦ. На светском языке - он является министром культуры Русской православной церкви.

Би-би-си: Совет по культуре очень много мелькает в новостях в последний год, и возникает ощущение, что это нечто сросшееся с министерством культуры.

В.М.: Нет, просто они много работают.

Би-би-си: Вы были знакомы с владыкой Тихоном до министерского поста?

В.М.: Я был с ним знаком до министерского поста, но не близко. Сейчас, конечно, чаще работаем вместе. Я могу, как человек увлекающийся историей, привести пример светского проекта, который курирует патриарший совет по культуре. Это проект "Россия - моя история". Мне он очень нравится. Популярно, интересно, просто, ярко. Берешь детей и ведешь на урок истории туда - великолепно.

Би-би-си: А минкульт принимал участие в этом проекте?

В.М.: Да, на самом старте принимали небольшое участие в организации первых выставок в Манеже. Потом владыке удалось найти внебюджетное финансирование, и больше мы уже бюджетными средствами не помогали.

Би-би-си: Бизнесмен Сергей Пугачев в фильме "Дождя" рассказывал, что он общается с Тихоном и как-то говорил с ним по телефону, и тот ему ответил: "Прости, не могу сейчас говорить, меня Мединский три часа уже в коридоре ждет". Правда было такое, что вы по три часа ждете владыку?

Никто никого не ждет в коридоре. Никогда. Я вообще стараюсь, чтобы меня поменьше ждали.

В.М.: Так хочется сказать: "Здоров ли он?" (Сергей Пугачев - Би-би-си.)

Би-би-си: А кто кого ждет в коридоре? Вы Тихона или он вас?

В.М.: Никто никого не ждет в коридоре. Никогда. Я вообще стараюсь, чтобы меня поменьше ждали.

О деле Серебренникова

Би-би-си: После того, как Серебренникова арестовали , многие деятели культуры говорить о том, что заниматься "чисто и прозрачно" искусством в России очень сложно: законы плохие, денег нет.

В.М.: Да что вы? Не может быть.

Би-би-си: Авдотья Смирнова говорила об этом, и Владимир Толстой рассказывал, что деятели культуры часто вынуждены идти на мелкие нарушения. Вопрос: почему многие деятели культуры нарушают закон, а сидит под домашним арестом только руководство "Гоголь-центра"?

В.М.: Сложно получать бюджетное финансирование, особенно федеральное, в силу того, что контроль за бюджетными деньгами очень высокий и многоуровневый. Это требует большого внимания и специальных финансовых знаний. Вы получите грант на миллион рублей, и вот такую стопку бумаг отчетных напишете.

Мне сегодня директор департамента кино со смехом рассказал, как один известнейший тележурналист получил в прошлом году большой грант на съемку документального фильма. И вот сейчас он эти деньги возвращает, всю сумму. Фильм он снял, но деньги возвращает, какие-то другие деньги нашел. Мы говорим: "Ты можешь не возвращать". А он говорит: "Так я отчитаться не могу. У меня жена бухгалтер, мы посмотрели на это все, да ну его".

К сожалению, насколько я знаю ситуацию Кирилла Серебренникова, у него было отношение к этому спустя рукава. Отчетности, мягко говоря, не было.

Media playback is unsupported on your device

В Большом театре показали "Нуреева"

Би-би-си: То есть у всех остальных все хорошо, а у него - нет.

Кирилл, к сожалению, этим не заморачивался.

В.М.: Нет, что вы! Я вам только что привел пример не менее известного, чем Серебренников, человека, который вообще решил не связываться с этим. Ему проще деньги вернуть, потому что сложная отчетность. Кирилл, к сожалению, этим не заморачивался.

Би-би-си: А если бы сейчас к вам Серебренников пришел с проектом, вы бы дали денег?

В.М.: Надо было бы смотреть. Я особо не вникал в детали этого проекта ["Платформа"], я посмотрел по отчетам, что они делают. Мне показалось, что у нас есть более актуальные приоритеты. Проект дорогой. Только маленький проект "Седьмая студия" стоил министерству культуры столько же, сколько вся годовая поддержка фестиваля "Золотая маска" - десятки спектаклей, огромная работа, конкурсы, призы. Это очень большой проект. "Золотая маска" и "Седьмая студия" - денег это стоило одинаково.

Би-би-си: Можно ли из ваших слов сделать вывод, что вы не следите за делом Серебренникова? Что для вас это какая-то отчетность у какого-то режиссера?

В.М.: Я тщательно слежу за этим делом, потому что все наши сотрудники по сей день ходят на допросы, дают показания следователям.

Би-би-си: А вас вызывали?

В.М.: Меня - нет. Но всех, кто имел к этому какая-то отношение - всех вызывали. Я иногда вызываю к себе сотрудника, а мне говорят: "Он у следователя". Ну, конечно, слежу.

Би-би-си: Если следите, можете ли вы назвать это дело политическим?

В.М.: Нет. Там нет политики.

Би-би-си: Если вас в суд вызовут, вы придете?

В.М.: Если вызовут - приду.

Би-би-си: А самому не интересно, сходить посмотреть?

В.М.: Мне интересно. Но так как я встаю всегда в шесть, а ложусь в час в идеале, и у меня маленькие дети. Я плохой посетитель судов, театров, просто сил нет.

Би-би-си: Многие СМИ писали, что решение о том, арестовывать Серебренникова или нет, принималось на самом высоком уровне. И были люди, которые были против этого решения. В том числе говорят, что вы были против того, чтобы дело заводилось и ходили просить об этом президента. Так ли это?

В.М.: Не собираюсь это комментировать вообще никак.

Об отставке

Би-би-си: Периодически появляются слухи о том, что вы не продолжите работу на посту министра. Последние - как раз в связи с делом Серебренникова.

В.М.: Слухи о моей отставке появились в июне 2012 года, и с тех пор не прекращаются. Последние слухи были вчера. Но это неотъемлемая часть моей работы.

Би-би-си: И как вы выносите эту атмосферу ненависти?

В.М.: Атмосфера ненависти - вещь относительная. В каких-то группах в "Фейсбуке" меня действительно хейтят без остановки, что бы я ни сделал. Иногда читаю, порчу себе настроение. А когда я приедешь в регионы, где у людей выросла зарплата (а моей задачей было, чтобы у библиотекарей и музейных работников выросли зарплаты), там хейта нет даже близко. А когда в провинцию приедешь, там вообще на руках готовы носить, потому что мы сильно переориентировали министерство культуры в регионы.

Би-би-си: Как вы думаете, у вас в культурной индустрии больше сторонников или больше противников?

В.М.: Я не думаю, я знаю. 99,99% - мои сторонники, а остальное - локальные "Фейсбуки".

Би-би-си: Тех деятелей культуры, которые подписали личные поручения за Серебренникова, вы можете назвать своими соратниками?

В.М.: Слушайте, пока Серебренников находится, к сожалению, под арестом, его балет вышел в Большом театре.

Би-би-си: Вам он понравился?

В.М.: Ну, вполне. Я не могу давать негативные оценки, но что касается балета - вполне понравилось.

Би-би-си: Вы явно гордитесь своими успехами. Но когда вы читаете "локальные Фейсбуки", вам за что больше всего становится обидно? Где вы чувствуете несправедливость? На какую историю вы эмоциональней всего отреагировали?

Очень расстраиваюсь из-за всего, потому что это все страшно несправедливо.

В.М.: Очень расстраиваюсь из-за всего, потому что это все страшно несправедливо. Я на все эмоционально реагирую. Ты работаешь-работаешь, а люди пишут, не думая. Но я перед собственной совестью чист.

Би-би-си: А после истории с диссертацией* вы говорили, что хотели уйти в отставку. Было такое?

В.М.: У меня была другая идея. Я хотел, когда вот весь чудовищный бред начался, показать, что бред заказанный и проплаченный.

* - Мединский защитил докторскую диссертацию по истории в 2011 году. В 2015 году активисты сообщества "Диссернет" обвинили министра в ненаучном подходе к проблемам объективного освещения истории России. В 2017 году экспертный совет ВАК (Высшей аттестационной комиссии) рекомендовал президиуму ВАК лишить министра ученой степени. Сам Мединский заявил, что "идеи и мифы - тоже факты" и "достоверного прошлого не существует". В итоге президиум ВАК не стал лишать министра степени.

Би-би-си: Кем?

В.М.: Это вопрос к правоохранительным органам. Но когда десятки людей, активисты "Диссернета", приезжают за непонятно какой счет на мероприятие, селятся в пятизвездочной гостинице, снимают бизнес-зал для переговоров… Когда звезды зажигаются - это кому-то нужно, понимаете. Там очень странная история.

Би-би-си: То есть это была кампания против вас?

В.М.: Ну, конечно.

Би-би-си: И кому это могло быть выгодно?

В.М.: Кому выгодно - вы сами догадывайтесь. Но у меня нет времени об этом думать. У меня было желание просто отказаться участвовать в этих разборках.

Думаю, сейчас докторский диплом положу в конвертик, отправлю в ВАК, и скажу: "Знаете, коллеги-критики, любая моя книжка по истории издана тиражом в 10 раз превосходящим все, что вы написали все вместе взятые за всю свою жизнь".

Би-би-си: Так они же научные труды пишут, а у вас - популярная литература для масс.

В.М.: Ну да, и что? Их труды народ не читает, а мои читает. Вот вам разница.

Вот вам разница. Задача историка - помимо всего прочего, просвещение. Я свою задачу, как популяризатор истории, видел в том, чтобы у людей вызывать интерес к истории. Как Карамзин: он взял и написал историю интересно. А до него, может кто-то и писал, но никто ничего не читал. Ключевского и Соловьева мы почему с вами помним? Не потому что их исследования как-то качественно отличаются, а потому что они гениальные популяризаторы, у них блестящий стиль.

Их труды народ не читает, а мои читает. Вот вам разница.

Был у меня посыл такой в начале - все это рассказать. Но я посоветовался с товарищами, и они сказали: "Зря ты это делаешь, потому что они только этого и ждут. Ведь никто не будет вникать в суть вашего спора, а все подумают, что ты испугался и не стал защищаться". Поэтому я стал защищаться, вот и все.

Би-би-си: Были ли другие моменты, когда вы сами хотели уйти в отставку?

В.М.: Прочитаю какую-нибудь очередную гадость в "Фейсбуке" и сразу хочу. Потом чашку кофе выпью - и не хочу, надо работать. Минут на пять негативных эмоций хватает, потом я беру себя в руки.

О будущей карьере

Би-би-си: А у вас есть мечта, в каком кресле вы бы хотели быть через год, через пять лет?

В.М.: Мечта и кресло - разные вещи. Мне жалко людей, у которых мечта ассоциируется с креслом.

Прочитаю какую-нибудь очередную гадость в "Фейсбуке" и сразу хочу в отставку. Потом чашку кофе выпью - и не хочу.

Би-би-си: Карьерная мечта есть у вас?

В.М.: Нет.

Би-би-си: Премьером хотите быть ?

В.М.: У, нет! Нет! Упаси господи. Знаете, какая это работа, ужас. Не принадлежишь себе вообще.

Би-би-си: То есть вы не строите планов?

В.М.: Нет. Никаких планов. Планы - это разочарование.

Би-би-си: А вы бы хотели, чтобы ваше имя было в учебнике истории? Вы себя считаете историческим деятелем?

В.М.: Не думал об этом. Историческим деятелем не считаю. Если только по количеству историй, в которые меня "Фейсбук" вляпывает. А так - нет.

Правообладатель иллюстрации Mikhail Metzel/TASS

Би-би-си: Есть мнение, что у российского президента сейчас действительно есть большой интерес к истории, он хочет историческую правду, и поэтому от него есть моральная поддержка вашей деятельности, министерства культуры. Это действительно вещь, которая волнует президента так сильно? Это правда какое-то личное отношение к истории?

В.М.: Могу сказать одно. Я не перестаю поражаться объему знаний, информации и умений, которыми владеет президент. Это для меня загадка. В том числе и касательно истории. У него совершенно другой объем ответственности и другой объем информации, которая через него проходит, по сравнению с любым простым смертным.

Я не думаю, что у него есть какая-то задача переписать историю. Президенту не надо переписывать историю, он ее просто творит. Знаете, как Черчилль говорил: "История будет ко мне благосклонна, потому что я намереваюсь ее написать".

От редакции: в тексте интервью 17 февраля исправлена ошибка в следующей фразе: " А когда в провинцию приедешь, там вообще на руках готовы носить, потому что мы сильно переориентировали министерство культуры в регионы " .

По числу театральных скандалов в городе и стране 2018 год поставил рекорд. О них — непраздничное интервью «Фонтанке» в День театра дал художественный руководитель Александринского театра Валерий Фокин. У него особый взгляд на назначение нового лидера МХТ, ситуацию с Юрием Бутусовым и дело «Седьмой студии». Но есть и хорошая новость: в 2019 году Фокин намерен провести в Петербурге театральную олимпиаду.

Фото: Елена Пальм/Интерпресс

— Это, пожалуй, самый непраздничный День театра в России за последние десятилетия. Конечно, нам всем хотелось бы конструктивных и позитивных перемен…

— Например, чтобы Фокин согласился на МХТ…

— А лучше — чтобы стал министром культуры. Но история не знает сослагательного наклонения. Поэтому давайте все же начнем разговор с Театра им. Ленсовета, где уже месяц не утихает скандал. Я знаю, что вы активно участвовали в этой ситуации — даже ходили вместе с художественным руководителем театра Юрием Бутусовым в Смольный в качестве «переводчика», потому что чиновникам иногда трудно понимать художников, а вы как-то умеете с ними разговаривать. Могла ли, на ваш взгляд, эта ситуация завершиться иначе?

— Неконструктивность и непозитивность истории с Бутусовым выражается главным образом в конечном результате. Потому что, надо все же — тем более, что ты меня прочишь на министра - исходить из того, что мы получаем в итоге. А в итоге мы получили, что один из лучших режиссеров страны покинул этот город, а театр находится в состоянии дезориентации, не знает, куда ему плыть. Что ж тут хорошего? С моей точки зрения, несмотря на всю сложность ситуации, ее можно было привести к некоему компромиссу — театр это вообще компромисс, и нечего делать вид, что это не так. Я сейчас попробую коротко сказать, что именно не было сделано. В театре возникли два первых лица — художественный руководитель и директор, причем отношения между ними, как известно — не самые лучшие. При этом нельзя однозначно сказать, что директор — плохой. Он профессиональный, много лет работает, опытный. Но он совершенно по-другому, чем Юрий Николаевич, видит театр — как если бы один был на стороне Северного Полюса, а другой — на стороне Антарктиды. Они не могут найти никакого общего языка. Но поскольку такая необходимость возникла, надо было в этой ситуации сделать все, чтобы все же некий баланс попробовать отыскать.

Почему я об этом говорю? Потому что в конце февраля министром культуры Мединским было проведено совещание, на котором ведущие театральные директора и главные режиссеры обсуждали вопрос вариативности руководства театрами. Этот вопрос всегда был больным. Помню, еще много лет назад говорили на эту тему с президентом — по-моему, в Пензе, на открытии театра. И он сказал, что, если театру нужно, чтобы было два первых лица, значит, надо это разрешить. Но тогда была железобетонная установка: либо директор — либо худрук. Вот и выбирайте, кто отвечает одновременно и за унитазы, и за спектакли. Сейчас, слава богу, договорились. И ситуация двух первых лиц не только одобрена, но и подробнейшим образом в Минкульте анализирутеся и стимулируется. Но иногда случается, что директора берут на себя обе первые функции — и художественную, и административную без всяких на то оснований. Мы знаем такие случаи в регионах, и немало — когда власть узурпируют директора, которые не обладают даже намеком на художественный вкус.

— Мы и в Петербурге знаем такие случаи — и именно они, я уверена, определяют тот застой, в котором пребывают городские театры.

— Но бывают случаи, когда есть два первых лица. Мединский уже отдал соответствующее поручение, и, я надеюсь, будет постановление Минкульта на эту тему. И вот тогда надо радикально менять устав театра, чтобы четко разграничить функции одного и другого. Это очень важный момент. С этого надо начинать. Появился Бутусов в качестве худрука, возник как второе первое лицо — надо прежде всего было изменить устав таким образом, чтобы были разграничены функции одного и другого, чтобы они не толкались, наступая друг другу на ноги, как в переполненном вагоне. Юрий Николаевич уверяет, что никаких изменений в уставе сделано не было. Тут налицо некая конфликтная ситуация, которая не была разрулена культурным руководством. А что должно было быть отмечено в уставе? Что художественный руководитель берет на себя всю ответственность за творческую деятельность — за идею театра, за его идеологию, и, как следствие, за репертуарную политику, за формирование тех структур, которые ему должны непосредственно подчиняться в плане развития творческой линии: например, pr-отдел.

Какие-то из этих структур должны все же управляться худруком вместе с директором. К примеру, международный отдел, который очень важен, потому что он определяет гастрольную политику — в какие страны театр едет, на какие фестивали, и кто приезжает на его сцену: это, конечно же, решает художественный руководитель по согласованию с директором, потому что это еще и вопрос финансирования. Обязательно надо было прописать в уставе возможность для художественного руководителя иметь заместителя по организационно-творческой работе, который снял бы с него груз организационной работы и наладил бы взаимодействие с директором, чтобы между двумя лидерами не было «берлинской стены». Судя по тому, что рассказывает Бутусов, комитет по культуре ничего этого не сделал. Художественный руководитель должен иметь возможность формировать художественный совет — Бутусову этого тоже сделать не дали. То есть, получается, что в Петербурге те, кто руководят культурой, делают вид, что министерства культуры нет и его решения можно игнорировать.

Но у меня вопрос и к Бутусову. Что такое это «дали — не дали»? Если ты пришел в театр в качестве худрука, и ты понимаешь, что тебе надо добиться, чтобы у тебя появилось все то, о чем я сейчас сказал, ты должен понимать: это тяжелый труд, это борьба. Тебе будут мешать, будут вредить, будут саботировать. И вот тот коллектив, который сейчас пишет письма, должен был писать их тогда — должен был ходить в комитет по культуре, и задавать вопросы председателю комитета по культуре Сухенко: почему нашему уже назначенному художественному руководителю не дают работать, почему не сделано то-то, то-то и то-то. Сам Бутусов, к которому я очень уважительно отношусь, говорил мне лично: я созрел, чтобы иметь свой дом. Я ему на это отвечал, что, возможно, ему надо открыть в этом городе свой театр. У меня была идея, и я даже говорил на эту тему с вице-губернатором, и тот обещал помочь найти спонсоров и открыть такой театра через РЖД. Юрий Николаевич сказал, что Театр им. Ленсовета — его дом и никакого другого театра он не хочет.

— В этом тоже есть логика: две трети труппы — его ученики, более половины репертуара — его спектакли.

— Хорошо. Но тогда, чтобы этот дом сделать до конца твоим, ты должен чем-то пожертвовать, должен себя «завязать», как во время поста: это я не ем, это я не делаю. Я за пятнадцать лет работы худруком Александринки поставил всего четыре спектакля где-то еще: два за границей — в Венгрии и Южной Корее, и два в Москве — у Райкина и в Большом театре.

— Могучий пока ни одного на стороне не поставил за время пятилетнего руководства БДТ.

— У меня тоже было предложений полно. Но я понимал, что надо театр строить. А тут — такая почти хлестаковская легкомысленность, извините. Чтобы дойти до состояния, когда ты по скайпу можешь руководить театром, должно пройти немало времени. И то, руководить по скайпу можно месяц, не больше. Потому что театр — особое учреждение, это живая машина, тут всё сложно. И поначалу надо было от других проектов, конечно, отказаться. И в результате, если подытоживать, город потерял одного из ведущих режиссеров. И та, и другая сторона проявили отсутствие твердости, терпения и мудрости: один вспылил и бросил заявление, другие быстренько с удовольствием или без удовольствия его подмахнули.

— Мне кажется, дело тут не в количестве удовольствия, а в том, что комитет по культуре должен уметь принимать нестандартные решения. В противном случае, проигрывает да, город.

— Можно ли сейчас ставить точку? Я, к сожалению, думаю, что на ближайшее время ее нужно ставить. Но необходимо оставить возможность маневра. И это вопрос поведения Юрия Николаевича. Вот если бы Юра, понимая, что ему дорог этот театр и дороги эти люди, актеры, перенес несколько своих обязательств куда-то дальше, сказал бы, как это у Маяковского: «Я, Зоя Ванна, я люблю другую. Она изячней и стройней, и стягивает грудь тугую жакет изысканный у ней»… Если бы Юра такое решение принял для себя, то тогда можно было бы начать эту историю заново, сказать петербургскому культурному руководству, что Юрий Бутусов предпринял некие шаги и принял решение все же с вами побороться, потому что вы ребята непростые — вы, если кивнули головой и подписали договор, — это еще ничего не значит. И многие из нас в этой борьбе Юре намерены помогать. Тогда можно было бы начать второй раунд. Потому что мяч сейчас на стороне Юры.

— А вы уверены, что до конца сезона в Театр им. Ленсовета не назначат нового руководителя?

— Если бы Юра сейчас принял такое решение внутри себя, тогда можно было бы пойти к губернатору вместе с Бутусовым и с соответствующим его письмом и попросить, чтобы Георгий Сергеевич отдал распоряжение, и никаких такого рода назначений не предпринималось. Потому что такие решения, конечно, должны приниматься взвешенно и обдуманно, без спешки. Потому что, например, когда мне рассказали обо всех кандидатах на пост художественного руководителя Московского художественного театра, я понял, что Сергей Женовач при всех трудностях, которые у него есть как у организатора, все-таки это режиссер — и это для меня важно.

— Если смотреть шире — на весь российский театр: ситуация двух первых лиц, одобренная Минкультом, действительно кажется вам решением многих кризисных проблем?

— Думаю, да.

— А что делать, если директора узурпируют власть, что происходит сплошь и рядом, заводят некие советы из бывших партийных лидеров и прикрываются их решениями?

— Такие ситуации возникают в последнее время — раньше не возникали. Власти они очень удобны, потому что им вообще с директорами удобнее: директора берут под козырек, выполняют распоряжения чиновников. И тут все упирается в то, кто руководит в регионе культурой. И способен ли он оценить работу театра — прежде всего, творческую его составляющую. Потому что, если ходит зритель, это еще ничего не означает. Надо понимать, на что зритель ходит. И если чиновник — человек образованный, он директора, присвоившего художественную власть, вызовет и скажет: «Вы прекрасный директор, но формировать художественную идею вы не можете: спектакли у вас в театре плохие. Давайте подумаем про главного режиссера или худрука». Но такие решения может принять только компетентная власть.

— А где ее взять?

— Вообще чиновников от культуры нужно готовить заранее. Их нельзя кидать на культуру только потому, что они - представители какой-то партии. Вот как в Польше моей любимой произошло: пришла новая власть — в том числе в культуру, и она выгнала из страны всех выдающихся художников, вплоть до Кристиана Люпы. Казалось бы, там этого не может быть! В самые душные времена я туда приезжал — и это был глоток свободы: самый веселый барак в нашем лагере. И вот пожалуйста. Так что к назначениям надо очень тщательно подходить. Вот был в Петербурге Антон Губанков, ныне покойный. Ну так у него же было явное предрасположение к руководству именно культурой. Он даже если был не согласен, чего-то не понимал, он был гибким. А если этого нет — ну значит, нет, значит, человек не должен заниматься культурой. Это мы с тобой говорим про Петербург. А знаешь, что творится в регионах? Подходит у какого-то значительного лица пенсионный возраст — ему сразу говорят: ну иди, поруководи культурой.

— Кто, по-вашему, должен заниматься формированием и воспитанием культурных чиновников — министерство культуры?

— Конечно, министерство. Я знаю, что ты тут со мной не согласишься, но меня многое сейчас не устраивает из того, что происходит в европейском искусстве в плане эстетическом, но в плане руководства культурой нам есть, чему у них поучиться. Например, я имею ввиду конкурсы худруков и директоров.

— Отличная тема.

— Но она же у нас не прививается. Мы этого не хотим.

— Есть еще одна прекрасная практика, которая в Европе прямо железно соблюдается - срочные контракты у всех культурных руководителей.

— Конечно. Это прекрасный способ проверить, может человек что-то сделать реально или не может. Причем, понятно, что директора тут будут хитрить: а дай-ка я, чтобы меня не ругали, назначу главного режиссера, но все ключевые решения все равно буду принимать я. Конечно, все эти «хитрости» упираются в комитет по культуре и выше, в министерство.

— Разумеется, это существенная часть культурной политики. Тогда она перестает быть только бумагой, которую, кстати, мы тут в Александринке несколько лет назад так активно обсуждали с участием советника президента Владимира Ильича Толстого. Я говорю об «Основах государственной культурной политики».

— Хорошая бумага, но она не была реализована. Вот сейчас, надеюсь, все же появится закон о культуре.

— Допустим, что у нас появились и конкурсы руководителей, и срочные контракты. А какова должна быть отчетность?

— Я думаю, что руководителя, с которым заключен контракт, никто не должен трогать, ему должна быть предоставлена свобода, но он сам должен предоставлять работодателю целый информационный пакет о работе театра: какой репертуар, какой зритель, какие премии, критика… И из всего должно быть понятно: то, что он наговорил, когда участвовал в конкурсе — это происходит или нет? При этом три или даже пять лет ему не мешают работать, ему доверяют. Но потом, если обязательства, им же на себя взятые, не осуществились, — до свидания.

— Как вы думаете, а на уровне нашего города можно решить вопрос о переводе руководителей на срочные контракты? Потому что сейчас, если быть объективными, в городских театрах царит стагнация. Город оживает только на время фестивалей: есть «Радуга» или «Балтийский дом». И власть в театрах узурпировали люди, сильно пенсионного возраста. Это я, как вы понимаете, не про то, что старикам тут не место. Старики старикам рознь: Додин вот в свои почти 73 — бодр и молод, судя по спектаклям.

— Контракты для руководителей надо вводить обязательно.

— А это в компетенции Полтавченко?

— Думаю, город мог бы сам решить эту проблему.

— Давайте поясним читателям: у руководителей всех федеральных театров — у вас, у Могучего, у Додина — срочные контракты с Минкультом.

— Ну конечно. И если бы город вышел с такой инициативой на министерство культуры, оно, разумеется, эту инициативу одобрило бы. Но город на это не идет. И это плохо. Я понимаю, почему город на это не идет. Потому что боятся, что худруки или директора, которые сидят в своих креслах 45 лет, начнут сопротивляться, будет скандал. И лучше уж пусть все остается, как есть. В Москве тоже есть такие театры. И даже Собянин про некоторых театральных руководителей сказал: пусть доживают. С точки зрения человеческой это формулировка очень правильная. Но с другой стороны, это же не частные театры, а государственные. Создайте людям условия, чтобы они дожили, но театры-то тоже должны жить, а не умирать вместе со своими создателями. У нас же есть ощущение, что руководитель за годы правления отождествляет себя и театр. Ну так же не должно быть. Актеры пожилого возраста часто повторяют: «Я всю жизнь отдал театру», — мотивируя этим свою неприкосновенность. В свое время Зиновий Гердт гениально сказал: «Надо бы еще поставить вопрос: а нужна ли была Ваша жизнь театру?» Так что, конечно, контракты были бы великим благом.

— Мне думается, всё, что вы сейчас сказали, имеет прямое отношение к ситуации в МХТ. Я сейчас не обсуждаю персону Сергея Женовача — хотя его, на мой взгляд, просто использовали, как человека тихого, скромного, интеллигентного. Меня поражает спонтанность, немотивированность, непоследовательность решений Минкульта. В то время как конкурс на художественное руководство главным театром страны был бы, кажется, куда как уместен. И почему бы его не провести?

— Ну вот не хочет власть вводить конкурсную систему, неудобно ей это, видимо. И контракты не хочет. Да и психология у нас такая, такой менталитет: не уйду - вынесут. Мы в свое время, когда открывали в Центре им. Мейерхольда в Москве Школу театрального лидера, у нас было условие, что наши выпускники пойдут в московские театры со своими программами, проектами — и на основе этих защит, этих презентаций какие-то театры, не самые крупные, возьмут молодых выпускников ШТЛ в качестве руководителей. Но ничего же этого не произошло. Давайте это пробивать вместе. Эти вопросы не решаются нажатием кнопки. Тут должна быть воля руководителей и воля политическая. Пока далеко не все люди во власти это понимают, к сожалению.

— Вряд ли, говоря о театре, мы может обойти пресловутое «дело Седьмой студии». Люди, вина которых не доказана, более полугода остаются под арестами — домашними и в СИЗО.

— По поводу этой ситуации у меня нет комментариев. Это дело разрешится только в суде в мае.

— То есть вы считаете, что это частный сбой, не глобальное наступление на культуру?

— Думаю, это целый клубок обстоятельств. Что касается нарушений, то пока ясно только то, что было обналичивание денежных средств. Никаких других сведений лично у меня нет.

— Но согласитесь, что обналичивание средств с целью вложить их в те же проекты, и создание преступной группировки с целью хищения государственных денег в особо крупных размерах — это разные вещи.

— Ты меня так спрашиваешь, как будто я веду следствие. Я верю, хотя, наверное, я не должен этого говорить, что все закончится условными сроками. Другое дело, справедливы ли эти сроки — но это особый разговор, который я вести не компетентен.

— Ну давайте тогда возвращаться в наш город. Мы все в курсе, что в 2019 году в Петербурге пройдет театральная олимпиада. И поскольку идея этого события принадлежит вам, возможно, у вас существует уже и некая его концепция?

— Концепция очень простая. Она заключается в том, что олимпиада не должна ограничиться одним месяцем — мы планируем провести целый ряд событий в течение 2019 года, подключив к этому и действующие в городе фестивали, и привезти лучшую продукцию Чеховского фестиваля, который в 2019 году будет проходить в Москве, и привезти лучшие спектакли «Золотой маски». Плюс, конечно же, привезти что-то интересное специально в город. То есть, устроить такой театральный марафон и завершить его в конце ноября, в рамках культурного форума. Тогда мы не лезем в карманы других фестивалей, мотивируя это тем, что деньги нужны на олимпиаду, а аккумулируем в том числе и их средства. И потом это красиво эстетически. Потому что в этом же году, в августе, будет проходить олимпиада у Тадаши Сузуки в Тоге, в Японии. И тут можно устроить перекрестные гастроли. Вот такая идея. Но меня дико беспокоит, что, несмотря на то, что поручение по поводу олимпиады было дано президентом в конце ноября, и дальше вице-премьер Ольга Голодец тоже дала поручение Минкульту собрать совещание, — ничего до их пор не произошло. Нет даже первого совещания, где бы я мог представить концепцию, чтобы запустить процесс, чтобы создать оргкомитет и так далее. Вот такая передо мной проблема. Как перед Бутусовым. Но я знаю, как ее решать. Почему эта проблема возникла, я понимаю. Она возникла из-за выборов. Теперь чиновники ждут инаугурации, формирования нового правительства.

— Так это же понятная проблема. В России чиновник считает, что после него все закончится. И действительно каждый новый начальник начинает все заново, как будто до него никакой работы не велось. В отличии опять-таки от Европы, где чиновник — это функция, и именно так он себя и сознает: один ушел, другой пришел, а функция продолжает работать.

— Это правда. В менталитете нашего чиновничества есть этот момент — он, чиновник, узурпирует некую зону и ее держит. Он себя функцией не считает, конечно. Хотя это неправильно. Потому что, если даже ты и чиновник-личность — что крайне редко, но бывает - то ты все равно должен понимать, что ты — функционер, что ты должен создавать условия. Вообще, подытоживая все вышесказанное, я бы открыл академию при Минкульте для чиновников от культуры. Необходимость такой школы, где надо преподавать в том числе и психологию творчества, и историю искусств, - очевидна. Людей, которые будут руководить культурой, надо к этому готовить, надо им объяснять базовые вещи, готовить их к гибкости. Не к трусливой гибкости, а к стратегической. Прививать им понимание, что перед ними люди особые. Такого рода чиновников надо набирать по конкурсу и учить хотя бы год-полтора, чтобы они в театр вечерами ходили, фильмы смотрели.

— Ну вот в БДТ учителям читают лекции из серии «Как смотреть современный спектакль» — и это оказалось очень эффективной практикой.

— Тогда возможно условный председатель комитета по культуре не будет говорить назначенному им худруку: «А поставьте-ка Вы, Юра Бутусов, нам комедию».

— Конечно. Театр ведь можно полюбить и не сразу. А в процессе того, как ты его узнаешь, начинаешь отслеживать процессы, в нем происходящие, понимать их. По-разному же люди приходят в театр. Я, например, видел очень крутых функционеров в советские времена, и, тем не менее, многие из них любили театр — сидели и искали выход: как бы сохранить тот или иной спектакль. Я помню, как кандидат в члены политбюро, министр культуры СССР товарищ Демичев пришел в театр «Современник» на мой спектакль «Кто боится Вирджинии Вульф». Это был 1984 год. И в антракте ко мне подходят, говорят, что меня зовут в кабинет. Я иду туда наверх. А Галя Волчек же играет, ее нет — то есть, я иду один. Вхожу, там сидят разные люди — из управления культуры, из Минкульта. И Демичев мне говорит: «Чаю попьете со мной?». «Конечно», — отвечаю. И тут он мне: «Я хотел Вас спросить: о чем Вы поставили этот спектакль?». Ну я начинаю: ну, нужно заклеймить эту их буржуазную жизнь… Несу какую-то ахинею, чувствую: всё, мне шандец. А он на меня так смотрит пристально и вдруг говорит: «А мне кажется, Вы поставили спектакль о любви». Я отвечаю: «Конечно!» А сам смотрю краем глаза на чиновников, а они раз - и скисли, поняли, что не выгорит им в этот раз закрыть спектакль. То есть, одной своей фразой человек спас и спектакль, и меня. Это я не к тому говорю, что он был такой прекрасный человек. И я помню, как он с Любимовым воевал. Но театр любил, и поэтому пытался его понять, и актерские работы видел. А большинство наших чиновников — они же театр не только не любят — они его ненавидят. В этом и есть главная, по-моему, проблема. От нее идут токи и в «дело» Бутусова, и в дело Серебренникова, и к вопросам о конкурсах и контрактной системе - ко всему. Большинство проблем современного российского театра - от некомпетентности руководителей. Так что по случаю Дня театра открываем Академию для чиновников от культуры.

Жанна Зарецкая, специально для «Фонтанки.ру»